Григорий Александрович Кожевников

К плеяде замечательных ученых, лекторов и педагогов Московского Университета принадлежал профессор Григорий Александрович Кожевников (1866—1933)¹, который заведовал кафедрой зоологии беспозвоночных. Он разработал и впервые стал читать курс зоогеографии, который после него продолжали Н.К.Кольцов и Л.А.Зенкевич. Кожевников добился строительства нового здания для зоологического музея МГУ и пополнил его коллекции; был одним из создателей Сухумского обезьяньего питомника. Работы Кожевникова об эволюции медоносных пчел и их инстинктах продолжают оставаться непревзойденными в мировой пчеловодной литературе². По богатству идей и концепций они не имеют себе равных и по сей день.

Г.А.Кожевников был основоположником природоохранного движения еще в дореволюционной России [18], первым председателем Всероссийского Общества Охраны Природы (образовано 29 ноября 1924г.). Его учениками были известные ученые С.С. Туров, С.И. Огнев, А.Н. Формозов, В.Г. Гептнер, и многие другие, развившие его идеи в области охраны природы, заповедного дела и охотничьего хозяйства.

На лекции Кожевникова приходили не только студенты-биологи, но и студенты других факультетов. Слушать Кожевникова приходили даже студенты других вузов. В частности, студент кафедры частного земледелия Московского сельхозинститута Николай Вавилов. Его потрясла лекция «Будущее человека», прочитанная Григорием Александровичем в Политехническом Музее. «Глубокоуважаемый профессор! Прослушав Вашу лекцию, я был поражен той перспективой будущего, которую Вы изобразили. Я понял из Вашей лекции, в каком хаосе познания бродили мы...— писал он Кожевникову в 1909 году. — Явилось сильное желание... выяснить себе, как жить сообразно требованиям биологии, захотелось разобраться в вопросах о вырождении человечества. Общее естествознание, проходимое нами в высшей школе, почти не дает ответа на затронутые Вашей лекцией вопросы». Николай Иванович Вавилов — будущий выдающийся ученый-биолог, — просил Кожевникова помочь ему советами и рекомендациями. Профессор подробно ответил студенту, и вскоре получил от него письменную благодарность за помощь и советы «от себя и от лица товарищей по самообразованию» (архив Г.А.Кожевникова в МГУ). Н.И.Вавилов не был непосредственно учеником Кожевникова, но этот пример очень показателен, он говорит о широте тематики Г.А., его лекторском таланте, уважении и внимании слушателей.

В начале 1911 г. полицейские репрессии, связанные со студенческими волнениями, нарушили автономию Московского университета и вызвали протесты ректората, профессуры и студенчества. Студенты объявили забастовку. По приказу министра народного просвещения ректор университета и его помощники были уволены. Тогда 124 профессора и доцента Московского университета ушли из него. Среди них были профессора К.А.Тимирязев, П. Н. Лебедев, и др.

Более семидесяти ученых, среди них — В.И.Вернадский, Н.Е.Жуковский, Н.Д.Зелинский, Н.А.Умов, В.О.Ключевский, П.Н.Лебедев, и другие, — обратились к студентам с воззванием, в котором, в частности, говорилось: «Когда в семье случается горе, обязанность старших стать на страже семьи и дать свой совет. Потому мы, профессора, ваши учители, друзья и товарищи по научной работе, считаем долгом обратиться к Вам с советом и просьбой.

Вас запутывают, обманывают и намеренно ухудшают Ваше и без того нелегкое положение. Люди, непричастные к интересам науки и Университета, навязали вам новое, несвойственное студенту, слово и деяние «забастовка», то есть заставили вас смотреть на Университет как на учреждение фабричное, а не научное, чтобы таким образом стереть самое название Университета. Вдумайтесь в такое положение дел и скажите по совести, возможно ли подобное отношение к Университету со стороны людей, посвятивших себя изучению науки? Достойно ли это сынов русского народа, который последние крохи свои отдает на Ваше научное воспитание? Это путь ложный и опасный.

Университет становится злосчастной отдушиной, через которую люди всех рангов и сословий стараются пропустить свое недовольство, будет ли то недовольство политическое, экономическое, социальное, и т.д.

Университет находится в осаде. Как же выйти из этого положения? — Забудем слово «забастовка», — и никогда не применим его в стенах Университета. Мы просим вас, продолжайте Ваши занятия».

Г.А.Кожевников в отставку не ушел. В публикуемой здесь впервые статье он объясняет свою позицию (впервые была напечатана на правах рукописи для лиц, лично знающих автора, не для продажи).

В 1940 г. Л.А.Зенкевич³ писал: «Все преподаватели нынешнего состава кафедры зоологии беспозвоночных считают себя учениками проф. Г.А. Кожевникова и помнят его громадную любовь и преданность науке, его энтузиазм в работе. Своей работой по распределению морских животных, сделанной еще в бытность студентом, Г.А. Кожевников ввел свое имя в первые ряды исследователей морей.

Г. А. Кожевников был исключительно хорошим руководителем. Он никогда не давил на свободный выбор темы работы, с уважением относился к чужому мнению. Простой в обращении, чрезвычайно заботливый в отношении к молодежи, ученый больших знаний и большой научной эрудиции, Г.А. умел всегда создавать вокруг себя живой интерес к научной работе, собирать около себя молодежь.

Замечательный руководитель экскурсий в Природу, человек, обладавший большим здоровым юмором, тонким чутьем художника и артиста, Г.А.Кожевников был исключительно приятным спутником в экскурсиях и поездках.

Основной специальностью Г.А. было изучение медоносной пчелы. И в теоретической, и в практической стороне этой отрасли знания и народного хозяйства, Г. Кожевников был большой и тонкий специалист, до последних дней своей жизни не перестававший работать в этой области.

Он умел соединить теорию с практикой, и не было такого вопроса пчеловодства, в котором Кожевников не был бы знатоком. Все пчеловоды-практики нашей страны хорошо знали Г.А.Кожевникова, уважали и любили его. Замечательное зрелище представляли собою многочисленные валенки и зипуны, пестревшие среди нарядной публики юбилейного чествования Г. А. Кожевникова в 1924 г. Какой-то седовласый пасечник в коричневой чуйке, перепоясанной кушаком, поднес ему новый дымарь».

Но даже коллеги Кожевникова не представляли полностью широту диапазона его интересов и деятельности. Современный американский историк науки Дуглас Вайнер⁴ пишет: «Сегодня ретроспективно мы можем видеть, что Кожевников нащупывал путь к величайшей в XX веке революции в биологии: синтезу экологии, генетики и эволюционной теории.

Экологическая концепция охраны природы Кожевникова по сути противостояла сталинистской программе общественного экономического развития. Представления Кожевникова о природе, изменяющейся очень медленно, требующей крайне длительных исследований законов ее эволюции, не слишком сильно отличаются от представлений о природе как о чем-то неизменном, в особенности с точки зрения нетерпеливых строителей социализма. Явно неспособные воспринимать природу такой, какова она есть, они стремились переделать ее по-своему».

В 1929 году зоолог с мировым именем, член многих научных обществ, Г.А.Кожевников был изгнан из университета «за незнание марксистской диалектики». Он скончался в 1933 году, что избавило его от грядущих репрессий.

Корзина

Оформление заказа